Вроде бы, ничто не может быть более оптимистичным, чем результат Третьего съезда Движения за права курящих (Москва, 16 мая). Съезд показал:
1. Ряды движения расширились, региональных отделений стало больше, чем год назад.
2. Нас поддерживают, как минимум, подписями и публичными заявлениями, все больше известных в стране людей, чего год назад не было.
3. Дума уже обсуждает поправки в антитабачный закон.
4. В регионах России этот закон аккуратно бойкотирует немалая часть чиновников, а эти люди не ошибаются по части того, когда надо срочно подождать.
То есть все идет в нужном направлении. Но всегда есть такие поганые пессимистичные персонажи, которые и в хорошем видят возможные проблемы. Вот, например, я. Я обеспокоен, в том числе и тем, что увидел на съезде. И прежде всего обеспокоен излишним оптимизмом некоторых собравшихся.
Во время одной из войн Наполеона с Пруссией аналитики объясняли победу Наполеона в битве под Ульмом так: его противник, генерал Карл Макк, воевал так, будто его противник — Макк, в то время как Наполеон готовился к битве так, будто его противник — Наполеон. Короче, никогда не надо недооценивать твоего оппонента. Всегда полезно исходить из худшего развития событий.
Представим себе, что противостоящее нам медицинское лобби и его цепные псы — антитабачные активисты не хуже нас с вами видят, что всенародного энтузиазма по части исполнения их закона не получилось. Что они будут делать? Сопротивляться вопреки всему. Особенно с учетом специфики мышления — это мы спокойные, а нам противостоят, в немалом количестве, истерики, привыкшие не думать, а вопить.
Давайте предположим, что Дума ощетинится и завалит все и всяческие поправки, пусть они и смогли бы сделать закон хоть частично выполняемым. А заодно медицинское лобби подтолкнет власти к кампании по яростному насаждению того самого закона.
Давайте также допустим, что придумают, наоборот, что-то такое ужесточающее этот закон (чтобы было от чего потом отступать). Включая запрет на «отрицание» разумности закона. А почему нет? Помнится, не в законах, так в прецедентном праве Канады (как минимум) это уже есть. То есть там нельзя безнаказанно оспаривать какие-либо утверждения насчет того, что курение — это очень плохо, а ограничения такового — это хорошо. Ну и, наконец, сто с лишним тысяч подписей, собранные нами под петицией за поправки в антитабачный закон, выкинут вон.
И что мы тогда будем делать? А ведь будем, придется.
Так вот, когда я выступал на съезде, у меня было ощущение, что некоторые энтузиасты не вполне понимали, зачем нужно то, что я делал весь год между съездами и хотел бы делать и дальше, но в увеличенных масштабах. В самом деле, «у нас ребята кладут гаечный ключ на этот их закон». А значит, его все равно что нет.
Что я — если коротко — говорил на съезде (это для тех, кто там не был). Прежде всего — что источник не слабости, а силы нашей в медицинской и прочей статистике, в массе дискуссионной информации на эту тему, накопившейся за пределами России. Там, где медицинское лобби начало свою кампанию за годы до нас: в США, Европе и т.д.
Я говорил на съезде (а до этого год с лишним писал в своем блоге «Другая сторона»), что за пределами России идет спор, в котором «другая сторона» постоянно ловит медицинское лобби на статистическом вранье. А в России народ этих фактов в основном не знает, и кто-то внутренне убежден, что антитабачная команда в чем-то права. Так вот, надо, чтобы знали.
Я говорил на съезде о том, что кампания запретов, которая дошла до нас только сейчас, уже успела провалиться практически везде, если исходить из формально объявленных ее целей. Снижение числа курящих — в зоне статистической погрешности (а где-то по итогам запрета выросло). Число курящих в мире в целом за годы запретов увеличилось. Улучшение здоровья той или иной нации — после многих лет запретов — или ноль, или все стало хуже, впрочем, не буду пересказывать свои колонки. А в России многие искренне думают, что на нас навалилась американская запретительная зараза, от которой нет спасения, потому что «весь мир бросает». На самом же деле все наоборот. Кампания дошла до нас уже на излете. И об этом тоже люди должны знать.
Поэтому, говорил я, надо, чтобы каждая региональная команда нашего Движения вела информационную работу — люди должны знать то, что знаю я и пытаюсь им рассказать.
И делать все это надо, не надеясь и не рассчитывая на то, что вот примут смягчающие поправки, и жизнь наладится.
Кроме того — и об этом я на съезде почти ничего не говорил — представим себе, что у нас все получилось. Что шесть поправок к закону приняты, и воздух станет чище. Что нам тогда — самораспускаться?
А я бы сказал, что игра в этом случае только начинается. Из омерзительно лживой антитабачной кампании надо сделать много выводов, в том числе таких, чтобы в нашей прекрасной стране никто и никогда больше не осмелился вводить свои запреты. Надо, чтобы организаторы антитабачной кампании понесли моральную ответственность за нее. Моральную потому, что они по большей части будут говорить, что не знали, что творят. Искренне думали, что статистика, которой они оперировали — не сфальсифицирована, и что меры, которые они предлагали — не завалились уже к тому моменту во множестве стран.
Но за невежество тоже надо как-то отвечать, особенно если препятствуешь дискуссии, которая от невежества лечит.
В общем и целом, надо сделать так, чтобы если какая-то очередная команда активистов опять захотела бы в будущем ввести у нас антитабачные запреты по провалившемуся американскому образцу, то ответом ей был бы долгий и громкий смех.
А для того, чтобы вот эта «победа после победы» получилась, надо сегодня работать с фактами и цифрами и доводить эти факты и цифры до как можно большего числа людей. В каждом регионе, каждом городе. Самостоятельно. И требовать с Москвы больше фактов, цифр и ссылок.
Собственно, все. На нас работы хватит.
Дмитрий Косырев
