Во-первых, здравствуйте. Я отдохнул, вернулся и теперь снова буду развлекать вас публикациями на тему о том, кто и как борется с курением, и что борцы за это получают.
Во-вторых, моя книга на эту тему наконец вышла. В следующий понедельник (возможно) будет ее презентация в МСК, далее везде. Об этом – то есть о презентациях и о том, для чего книга нужна – мы еще поговорим.
В третьих, на отдыхе я нашел нового анти-антитабачного блогера, очень необычного. Необычен он тем, что сам боролся с табаком (более того, и сейчас борется!), а потом… В общем, про него и его находки у меня будет, видимо, несколько публикаций.
Его зовут Майкл Сигел, профессор из школы общественного здоровья Бостонского университета, США. Занимался исследованиями по части пассивного курения и рекламы сигарет, автор 70 работ по табаку (против табака, повторим). Сейчас преподает социальные науки и общественное здоровье, в частности.
А тогда что он делает в моей колонке? Каким это образом я нашел его на дружественных нам сайтах защитников прав курящих? Все дело в электронной сигарете. Профессор Сигел полагает, что электронная сигарета пока что – наиболее эффективный способ бросить курить и вообще не подвергаться опасностям, которые, как он считает, несет табачный дым. А в США и не только там электронная сигарета сейчас – главный объект борьбы, потому что борцам кажется, что обычную сигарету они уже победили. И в итоге оказалось, что былые соратники, антитабачные маньяки, наносят удар по тому, что профессор считает выходом и спасением от курения. Он сильно обиделся на, еще раз скажем, былых соратников и уничтожает их теперь так, что мало не кажется. Причем со знанием дела уничтожает, вот что здорово.
Не выношу электронные сигареты, но это мое личное дело. Профессору Сигелу не нравится обычная сигарета и нравится электронная – это его личное дело. А вот рассказать вам о том, как борец с курением рвет на куски антитабачных активистов – это дело совсем не личное. Заодно и приятное.
Сегодня — первый пример. Сигел пишет, пост от 28 января, о том, что в нескольких статьях в журнале «Зависимость» (да, есть такой журнал) авторы, числом пятеро, под копирку заявляют следующее: они «не получали прямого или косвенного финансирования от, и не имеют связи с — табачными, алкогольными, фармацевтическими компаниями или игорной индустрией, или с кем-то, в существенной степени финансируемым такими организациями». Но ведь это неправда, заявляет профессор. И начинает перебирать, одного за другим, хорошо ему знакомых пятерых журнальных авторов, пишущих там о вреде курения. Дело, оказывается, не в том, что им платили вообще фармацевты, а в том, что это те самые фармацевты, которые конкретно выпускают или разрабатывают средства для бросания курения.
Вот доктор Майкл Фьоре. Получал деньги от «Глаксо», «Пфайзера» и «Наби». Сигел дает ссылки и цитаты из самого Фьоре, который эту связь раньше признавал. Вот еще один борец с табаком, автор «Зависимости» — доктор Тимоти Бейкер. Получал деньги от «Глаксо», «Наби», «Пфайзера».
В итоге Сигел разоблачает всех, кто отрицал связи с фармацевтами. Все, как минимум, раньше были у них на содержании.
Он затем долго и путано объясняет, зачем это делает: затем, что скрывать такие вещи не надо. Надо честно все заявлять, чтобы читатель понимал, с кем имеет дело. А то, когда раскроют, будет хуже. То есть, в общем, это у них там идет драка между своими, драка, по сути, за чистые руки.
Но это их проблема. А для нас интереснее другое. Ах, как летит время: в США уже, как видим, небезопасно получать деньги от фармацевтических корпораций и бороться с курением: это конфликт интересов (мягкий синоним коррупции и недобросовестности подхода). Знают ли об этом российские антитабачные активисты? Пришла ли им в голову мысль, что «вот так будет с каждым, кто…»? Догадывались ли они о том, что придет время – и им тоже надо будет либо отрицать, либо признавать связи с фармацевтами из США, если уж они взялись бороться здесь с курением?
Еще пару лет назад никто в России понятия не имел про то, что такое американское медицинское лобби, организовавшее глобальную антитабачную кампанию и поставлявшее практически монопольно данные о страшном вреде курения. Так ведь это было пару лет назад. И наши антитабачные активисты, может, тогда и чувствовали себя в безопасности. Но сейчас их американские благодетели переругались из-за какой-то там электронной сигареты и сдают друг друга. А уж сдать кого-то там в России – не проблема. Сначала-то они, в антитабачных фондах, закрыли на своих сайтах информацию о том, кого финансируют в России (поскольку у нас принят закон насчет иностранных агентов). Но раз пошла такая драка…
А тем временем и у нас уже многие знают, что связи с фармацевтами и антитабачная деятельность – это плохой коктейль, это как-то не очень этично.
Так что, не спрашивай, мой антитабачный друг, о ком звонит колокол – он звонит не только по каким-то там Майклу Фьоре или Тимоти Бейкеру. Он звонит еще и по тебе.
И еще одну мелочь я вычитал из вот этой колонки Майкла Сигела. Это интересно для тех, кто следит за американской политикой, но речь идет все о том же. О фармацевтических компаниях, которые в 90-е годы пытались сделать из табачных компаний мировых злодеев, а получили нечто неожиданное.
Так вот, недавно президент Барак Обама назначил нового начальника FDA – Food & Drug Authority, их «Роспотребнадзора», ключевого ведомства по исполнению антитабачных мер в том числе. Но назначенца в Конгрессе заблокировал лично сенатор Берни Сандерс. Да-да, тот самый дедушка, который неожиданно начал оттеснять Хилари Клинтон с позиции главного кандидата в будущие президенты от демократов. И ведь сам демократ, а подстроил такую кузькину мать Обаме…
А почему? Да потому что, по словам Сандерса, обширные связи назначенца «с фармацевтической индустрией не дают мне оснований верить, что при нем FDA будет работать на обычного американца, а не, скорее, лишь на верхушку фармацевтических компаний».
То, что медицина, в лице глобальных и неглобальных корпораций, может быть и преступным бизнесом – если ее не контролировать, в России уже начинают понимать. Слова «американский фармацевт» ругательными еще, правда, не стали. Но антитабачная кампания и наш антитабачный закон, возможно, подтолкнули дело к тому.
Дмитрий Косырев
