Четвертый Валдайский табачный форум. О парках и заповедниках

Ремарки
Одним из спикеров Четвертого Валдайского табачного форума стал научный сотрудник Нациаонального парка "Валдайский" Валерий Николаев. Он рассказал участникам съезда о том месте, где ежегодно собираются любители сигар, а также о других заповедниках и парках.
Одним из спикеров Четвертого Валдайского табачного форума стал научный сотрудник Национального парка «Валдайский» Валерий Николаев. Он рассказал участникам съезда о том месте, где ежегодно собираются любители сигар, а также о других заповедниках и парках. 
  Валерий Николаев: Заповедники и национальные парки — это территории, на которых природа сохраняется в её естественном виде и где либо полностью запрещена, либо значительно ограничена хозяйственная деятельность человека. Заповедников в России чуть более ста. А сколько же их вообще надо, много или мало 100 заповедников?! Вообще-то, это не предел, у нас страна большая, 17 млн. кв. километров, расположена в разных географических поясах, поэтому есть еще места, которые не охвачены охраной. А для чего создаётся заповедник? Чтобы сохранять эталон, образец природы. Для чего? Для последующих поколений, чтобы знать, как меняется природа, что происходит с ней. И второе — для каких-то феноменов, каких-то очень необычных явлений. Ну, скажем, гейзеры, вулканы Камчатки.
  Вторая наиболее распространенная в мире форма территориальной охраны – национальные парки. Зародились они раньше заповедников, в Соединённых Штатах. Первый национальный парк – это всем известный Йеллоустонский национальный парк в США, в восьмидесятых годах XIX века был создан. Потом начали создаваться и в других странах. Чем они отличаются от заповедников? Тем, что предназначены в первую очередь для туризма, отдыха, но с учетом требований охраны природы. Не где хочу и как хочу, а вот именно с таким расчетом, чтобы люди приезжали, не просто приезжали, а что-то узнавали о природе, понимали ценность, ее красоту и вместе с тем отдыхали бы.
  Вопрос: Типа нас!?
  Валерий Николаев: Да! Вот вы классические туристы. И не просто туристы, — экологические туристы. Потому что у вас есть живой интерес. Вот видите, вы меня пригласили, вы интересуетесь природой, то есть от вас идёт инициатива. Вы неравнодушны. А вот самая большая проблема в современном мире то, что люди становятся равнодушными и к себе, и к окружающей природе. Вот это самый страшный грех.
  Вопрос: А вы это чувствуете?
  Валерий Николаев: Это заметно! Особенно среди молодёжи. Мы вот уже пожившие люди, как говорится, нам это особенно заметно. У нас был такой географ, писатель и ученый – Юрий Ефремов…
  Андрей Лоскутов: Он родственник писателя-фантаста Ивана Ефромова?
  Валерий: Нет, нет, нет… Его называли еще лирик пространства. Он очень хорошо сказал (еще 30-40 лет назад): люди стали больше навиданные, но меньше начитанные. А навиданность должна всегда идти позади начитанности. Прежде чем приехать куда-либо, надо почитать, узнать об этом месте, начитанность даёт глубину, она дает познание сущности.
  Андрей Лоскутов: Какие самые известные книги Юрия Ефремова?
  Валерий Николаев: «Природа моей страны». Правда, уже давненько изданная. Но если вы хотите узнать о Советском Союзе, там он пишет широко. Вот эта книжка, пожалуй, является образцом, по крайней мере, для меня. Есть и другие, конечно, замечательные наши писатели, натуралисты, пишущие о природе, и зарубежные. Ну из зарубежных я, конечно, выше всех ставлю Фарли Моуэта, канадского писателя. Но мне лично ближе то, что связано с птицами, орнитологией…
  Вопрос: Вы, наверное, переживаете, что работает на Валдае, а не в Астрахани?
  Валерий Николаев: Я объехал все. Вы знаете, везде хорошо, если по-настоящему работать, если не туристом. В нашу природу, как сказал Пришвин, всмотреться сложно.
  Вопрос: Нам рассказывали местные жители, что здесь раньше были поля: выращивали рожь, лён, что в д. Балуево, где последний местный умер пять лет назад, было порядка 1000 жителей. Наверное, вы испытываете большую радость, что исчезают деревни, исчезают поля, вольно дышит дикая природа…
  Валерий Николаев: Андрей, очень хороший вопрос. Спасибо. Так может на первый взгляд показаться. У нас сейчас в стране кризис экономический, особенно в сельском хозяйстве, тысячи деревень уходят. Про Валдайскую деревню можно сказать, что она как историческая данность исчезла. То есть её уже не существует, не существует тех людей, того уклада, той работы… Работы, как известно, нет, структуры социальной тоже практически нет, у нас депрессивный регион. Что это значит? Население сокращается каждый год. Это и Новгородская, Псковская, Тверская области. Тут много причин, они общеизвестные. Процессы эти начались не вчера. Но мы отмечаем что? Что действительно, если не поменять ситуацию, то скоро не то что деревни, но и города превратятся – малые наши города – в маленькие такие поселки. Два «насоса» — Санкт-Петербург и Москва – высасывают людей отсюда, как только десятиклассники оканчивают среднюю школу – сразу уезжают. Молодежь уезжает, а рождается людей меньше, чем умирает.
  Казалось бы, да, плюс – все зарастает, всё восстанавливается. Меньше стали применять гербицидов, пестицидов, минеральных удобрений, про мелиорацию мы забыли. Но с другой стороны, мы знаете что теряем? Этот ландшафт – он сформирован веками, с IX века здесь славяне селятся, и за эти века они сформировали особый лесополевой ландшафт. Он состоит из маленьких полей, чередующихся с лугами,  пастбищами, лесами. И такая обстановка, которая поддерживалась укладом этого хозяйства на протяжении веков, положительно сказывалась и на флоре, и на фауне. Животных не уменьшалось, их, наоборот – становилось больше. Были те виды животных, которым не нужен был глубокий такой дремучий лес, они обитали среди опушек, среди полей, например, серые куропатки, журавли и другие птицы, тетерева. Они были обильные, но когда это всё забросилось, когда, как говорят ученые, началась субцессия экологическая, то есть начал восстанавливаться лес, а за ним начало сокращаться биологическое разнообразие…
  Вопрос: Так Вы довольны или нет?
  Валерий Николаев: Нет, мы не довольны. Заниматься восстановлением надо не так. Надо оставлять определённые участки. Надо, другими словами, оставлять традиционное сельское хозяйство. Если бы у нас был бы какой-то процент занят полями, льноводством, зерноводство, были бы пастбища, где паслись овцы, коровы. Лен! Лен – это наша главная культура здесь, это самая востребованная культура. Ведь лен дает валютную выручку, он идет во все страны.
  Андрей Лоскутов: Мы читаем классику, в частности, «Путешествие из Петербурга в Москву», и знаем, что Валдай ценился колокольчиками,  баранками и девушками для веселья, для путников. Вот как сейчас с этим? Это восстанавливается?
  Валерий Николаев: Ну, девушки для веселья на трассе присутствуют, в большем или меньшем количестве. Почему? Потому что это полпути. Люди едут из Москвы, из Питера, уже устают от дороги. Это была главная перевалочная база. Об этом даже и Пушкин упоминает в своих путешествиях, Радищев писал, конечно. Сегодня Валдай – это регион, где идет депопуляция, численность населения снижается. Уже где-то 14 000 населения в городе Валдай осталось. В лучшие времена было 18.
  Вопрос: Ни колокольчиков, ни шлюх. А баранки? Если серьезно, то вопрос Андрея Лоскутова имел философский характер. Сама природа и великолепие этого чудесного места, куда я попал с огромным радостным сердцем из прогаженной, засранной Москвы, это уже то, чем может любоваться полноценно человек, может воспринять её, переработать в виде своего продукта. Это культурологический слой. В этом и состоит смысл человеческого существования на Земле – восхищаться тем, где живёшь, и хранить, ценить, передавая другим поколениям.
  Валерий Николаев: С баранками всё нормально.
  Андрей Лоскутов: Каково будущее Валдая? Это что – маленький посёлочек, как вы говорите?
  Валерий Николаев: Сейчас говорят часто, как быть дальше? Не только у нас в России, а как должна развиваться человеческая цивилизация. Она сейчас развивается в очень неспокойное, бурное, турбулентное время. Кризисы, кругом одни кризисы! Какие? Геополитика, финансово-экономический, демографический, энергетический, продовольственный, экологический. Долгое время считали, что можно взяться и решить экологию отдельно от других кризисов. Но это не так! На самом деле, все эти кризисы взаимосвязаны, и они разрешаются только все вместе. Мы не можем приучить человека внимательно, бережно, с любовью относиться к природе, если этот человек будет голодный, холодный, не имеющий средств к существованию. Любая деятельность, способная принести живые деньги на селе, воспринимается сейчас как однозначное благо. То есть человек убьет любую краснокнижную птицу, поймает любую рыбу сетью, чтобы продать, чтобы только выжить. И эта тенденция везде, во всём мире! Во всём мире уничтожают тысячи слонов ради слоновой кости, стреляют леопардов и тигров у нас на Дальнем Востоке. Привозят целые самосвалы знаете чего? Лап медвежьих! Тоннами! Китайцам. Это сколько же надо перестрелять наших мишек, чтобы нагрузить целый Камаз этими лапами?
  Вопрос: Вы знаете, что Китай вышел на первое место по экспорту леса?
  Валерий Николаев: Да! За счет нас, конечно. У нас осталось-то… У нас практически не осталось кедровых лесов. И вот вы сказали, а как быть Валдаю вот в этой ситуации? Сейчас у нас сплошь и рядом из телевизора везде звучит «устойчивое развитие, устойчивое развитие». Что такое устойчивое развитие? Это неистощительное развитие. То есть нам и внукам – вот такой девиз – мы используем природу, но оставляем её.
  Вопрос: Вы были против строительства платной дороги Москва — Санкт-Петербург?
  Валерий Николаев: Вопрос другой. Как будут ее использовать. Сейчас она пустая. Вся! Вот я сам житель города Вышний Волочок – есть такой городишко маленький. Так вся трасса идёт через наш город, через Вышний Волочок все фуры идут. Там такой Светофор Всея Руси находится. Платник в обход Вышнего Волочка открыли, но по платнику  идет всего процентов пять машин. Дорого!
  Так что, национальный парк не выступал против строительства этой трассы, но он просил  учесть его территорию при строительстве. Дорогу провели по северной границе парка, практически вплотную. Вот так спланирован парк, что он перегораживает самый удобный транспортный сектор между Москвой и Питером. Как ни планируешь железную или автомобильную дорогу, всё равно самый выгодный вариант через национальный парк. Большого экологического ущерба сама дорога не приносит, вопрос не в дороге — в людях.
Оцените статью