Тихий Тихий Дон-3

События
«Мелеховский двор – на самом краю хутора», – так начинается «Тихий Дон».

Вот где-то здесь он и был – этой край. У Дона. Мы останавливаемся, отмахав за ночь на машине почти тысячу километров. Здесь памятник Аксинье и Григорию. Тут мы разгружаемся – переносим вещи из багажника на плоты. И далее от станицы Вёшенской, родины Шолохова, пойдем сто километров на плотах. Это наш третий сплав «Тихий Тихий Дон». Придумал его Денис Шкуратов, лидер Ростовского сигарного клуба.

Участники. Нас на «Тихим Тихом Доне-3» пятнадцать человек:

Евгений Минько,

Григорий Жедяевский,

семья Леонтьевых – Андрей и Настя с двумя парнями – Лешей и Леоном,

Лика Лоскутова-Шангуа с Софией,

Николай Алексеев с Ульяной,

Юрий Павлов,

Петр Давыдов,

Владимир Березин,

Валера Чокан,

и я.

Леонтьевы – лидеры международного турнира iTBC2019, входят в ТОП-10, Березин – писатель и литературовед, Павлов – представитель компании «Неска», лучшей сигарной компании России 2018 года, Минько – вице-президент Сочинского сигарного клуба, Жедяевский – родом из Оренбурга, известен в нашем сообществе как Гриша-самовар, поскольку он путешествует с самоваром, Алексеев и Давыдов – Московский сигарный клуб, Лика – моя средняя дочь, Валера Чокан – наш помощник во всех сигарных экспедициях. Таким коллективом мы отшвартовались от набережной станицы Вёшенской.

Плоты. Это, в общем-то, непотопляемая конструкция размером 6 х 12 метров: деревянные панели-полы установлены на пустые железные бочки. Иногда плот налетает на мель или корягу, – и тогда одна или даже пара бочек встают под днищем на дыбы, поднимая торосами. И кому-то из нас приходится нырять под плот и вручную вправлять бочку на ее место.

Однажды, когда мы на полном ходу, налетели на скрытую водой корягу, раздался такой страшный треск, что, выскакивая из палатки, я был уверен, что увижу вместо плота, плывущие по Дону щепки. Нет, плот устоял. Только Жене Минько пришлось нырять и вправлять бочки.

На плоту сауна, столовая, мангал и четыре палатки по углам.

Плоты – двухэтажные. На втором этаже – солярий и лежаки, здесь же  солнечные батареи: на ночь разъём от этой батареи обвешивается гроздьями телефонов. Тех, кому не хватило места под солнцем, выручает Гриша Жедяевский – у него с собой не только самовар, но и переносная солнечная батарея, и несколько пауэр-стейшен, и фонари, и ремнаборы. И что-то еще и еще – с Гришей можно оказаться в любой ситуации, лишь бы эта ситуация не выпала случайно на утро, тогда, считай, не повезло: Гриша утром спит таким сном, который в сказках называется богатырским.

Змеи. Прямо перед отплытием, раскладывая по рундукам продукты, натыкаемся на змею. Шум, крики. Прибегает представитель Донплота – компании, у которой мы арендуем плавсредства: «Что так расшумелись, это не степная гадюка, — водяная змейка, укус у нее не такой уж смертельный». Это нас успокаивает, но не очень.

Через день, неудачно запарковавшись вместо чистого песчаного берега в зарослях камыша (по Шолохову – «камышистая непролазь»), мы обнаружили в большой черной сумке с продуктами уже не змейку, а толстое черное змеище. Один кричал – бросай сумку за борт! Другой – в сумке продукты! Третий… Была порядочная суматоха, пока, наконец, мы палкой не вытолкнули из сумки непрошенную гостью, которая, как мне показалось, была напугана не меньше нас – она скользнула с плота и поплыла к берегу.

Уже потом я дозвонился в Ростовский университет специалисту по гадам, обитающим в степях Придонья. Я хотел понять, кто же посетил нас и что бы следовало сделать, если бы укус все же состоялся. Но доктор наук для идентификации попросил воспроизвести рисунок на змеином теле и форму глаз (если кошачий глаз – то гадюка). Как понимаете, в той суматохе было не до глаз.

Однако наиболее неприятным стала не сама эта встреча со змеей, а необходимость затем проверить палатки и сумки – они же все стояли нараспашку. Честно – сосало под ложечкой, когда запускал руку в сумки и рюкзаки. А вдруг там затаилась…

Вывод: всё, что закрывается, должно быть закрыто. Палатки желательно тоже. И главное – парковаться только на чистых берегах.

Парковки. Это самый трудный элемент сплава. Даже там, где чистые берега, не факт, что они твои – могут быть коряги, мели, которые не позволят причалить. А длинна трапа – два метра. Тут, правда, Гриша Жедяевский своей походной смекалкой выручал: не хватает одного трапа? он ставил в воду скамейку (она штатная, есть на каждом плоту) – на нее трап с первого плота, а затем уже трап (со второго плота) на берег. Получалось вполне сносное мостовое сооружение.

Чистые берега попадались не часто. Приходилось выцеливать место парковки загодя. Мы выцеливали, вставали по углам плота, приготовив якоря, которыми можно загарпуниться за ствол дерева на берегу, за корень. И, как правило, промахивались – на Дону мощнейшее течение. Особенно несладко пришлось в первый вечер, когда один берег был – крутояр, а другой – сплошные заросли. И главное – уже темнело. Кое-как разглядели небольшую проплешину в камышах и с горем пополам зацепились за нее. Это был не пляж, а просто кусок берега без камыша. Почему-то пахло довольно странно. Утром поняли – в чем дело: нас разбудило мычание коров, мы заняли их выход на водопой. Это было несколько унизительно для бывалых плотоводов – оказаться поутру в окружении коров.

  Рыба. Дон — река многоводная и рыбой обильная. В Дону водятся… И далее список на полстраницы. Мы были экипированы так, что лучше и не придумаешь. Наличествовал  даже оригинальный аппарат для подводной охоты, придуманный и исполненный Евгением Минько. Были привады и самые различные блесна и воблеры. И была уверенность, что рыбы мы обязательно наловим. Не наловили. Один раз нас выручили рыбаки. Мы познакомились с ними в первый день – их лодка проплывала мимо, я окликнул, поболтали. На третий день, возвращаясь с рыбалки, они подарили нам щуку.

— Они нам продали рыбу или подарили? – спросила 9-летняя Ульяна.

— Подарили, — ответил я.

— Они ваши знакомые?

— Нет.

— Почему они подарили?

— Потому что они настоящие рыбаки.

Из этой щуки мы сварили уху. Только для детей.

У нас была еще одна рыба. Вернее, рыбка – подлещик, которого поймали упорные Леонтьевы-младшие. Они назвали его Мейсоном (сначала, правда, Петей, но так как на плоту уже был Петр Давыдова, деликатные дети переименовали),. Мейсон жил в посудине под детским присмотром. Присмотр был тщательный – настолько, что Леон однажды в панике закричал: «Скорее сюда, у него отказывает зрение», видимо, это был детский аналог кино-фразы «Мы его теряем».

Отцы и дети. «Вы едете?» — спросил я Андрея Леонтьева. Это было за неделю до плотов. «Думаем пока. Не знаем, кому подкинуть детей». – «Зачем подкидывать? Берите с собой». Они взяли — Лешу и Леона. Николай Алексеев взял Ульяну. Лика – Софию. Из 15 участников четверо – детишки. Возраст — 9, 11, 9 и 3.  Пока плыли, разговаривали. Кем они хотят быть? Странно, никто ничего не сказал про профессию родителей. Хотят быть спортсменами.

В начале 90-х, когда туризм еще не стал массовым, я отдыхал на море. Из русских был еще один конкретный такой парень с женой и 10-летним сыном. Мальчишку я спросил – кем ты хочешь быть? И тот спокойно ответил: бандитом, как папа. Это было то время, про которое сын моего друга-профессора сказал: «Как ни включу телевизор, все время слышу фразу «Некоторые из них уже опознаны…» Замечательный психолог Игорь Кон (автор книжки «Психология юношеского возраста») писал: чем развитее общество, тем меньше дети ориентируются на профессии родителей.

Мы плыли по тихому Дону, вокруг была огромная и, в общем-то, безмятежная Россия, рядом родители, которые, я знаю, много и усердно пашут. И счастливые дети, которые, не замечая этого труда, хотя быть великими хоккеистами, пловчихами. Эти их фантазии почему-то вселяли уверенность, что и за тем поворотом Дона, и за тем – будущее, в которое можно верить.

Сигары. На сплаве — традиционные слепые дегустации. На их подготовку уходит полдня: я отбираю сигары, фотографию, разбантовываю, номерую… На этот раз в программе восемь сетов: одна Куба, одна Россия, одна Россия/Никарагуа, две Никарагуа, три Доминиканы. Сигары пронумерованы. Что скрывается за номерами, знаю только я. Подозреваю, что три сигары угадают сразу и оценки окажутся предвзятыми: это Trinidad Fundadores с хвостиком, Baron Bossner также с закрученной и (фирменный знак Босснера) подслащенной шапочкой на головке, Oliva Melanio Figurado  со своей характерной прямоугольной формой. Но из восьми опознали только одну — Trinidad Fundadores. Что, впрочем, не сказалось не оценке – ей дали в среднем 87 баллов. Оценивали не вообще марку, а конкретную сигару, которую курили. А, как это часто бывает с гаванами, у одного не тянулась, у другого не горела, у третьего была великолепна, и при этом все сигары — из одной коробки. Отсюда и такой разброс оценках: от 75 до 94 баллов. Великая марка с 87 баллами оказалась на пятом месте, пропустив вперед

Baron Bossner – 94 балла,

Oliva Serie “V” Melanio Figurado  — 93,

Siglo de Oro Tarde – 93,

La Aurora AND — 88.

Открытием оказались две сигары – несковская La Aurora AND и погарская Cherokee Premium Corona Espesial.

La Aurora AND первоначально не присутствовала в списке. У меня был тайный план: вначале сплава прокурить в честь НЕСКИ, лучшей сигарной компании 2018 года, лучшую сигару из ее портфеля – Untamed by La Aurora. Я так и сделал – в первый день раздал Untamed by La Aurora и рассказал про нее, в т.ч. и то, что самые строгие экзаменаторы – Герардо Родригес Ревунов и Артур Шиляев – оценили ее очень высоко. А затем оставалось прокурить ее же вслепую и сравнить ощущения. Но в сценарий вмешался Юрий Павлов, представитель НЕСКИ. Он был единственным человеком на сплаве, кого никто не знал – Юрий недавно перешел из фуд-подразделения НЕСКИ в сигарное. Я опасался, что он не впишется в наш коллектив. Юра приехал с подарками – каждый получил сигары, зажигалки, еще что-то из товаров НЕСКИ. Он оказался компанейским парнем, хорошо разбирающимся в музыке («это классические три четверти в до мажоре»), играющим на аккордеоне. В общем, покорил компанию, вписался. И поэтому я принял его предложение – заменить Untamed by La Aurora на La Aurora AND. Ее выкурили с удовольствием и аттестовали как «очень хорошую сигару», дав ей 88 баллов и 1500 руб. на полке.

Все тестинги вслепую описаны Петром Давыдовым здесь. Они  проходили содержательно и весело.

— Вкус по нарастающей хорошо нарастает!

Эту фразу я записываю за Женей Минько.

  Игры. Компания у нас подобралась интеллектуальная. Валера Чокан спрашивает:

— Мы топим сегодня баню?

— Одно из двух, — говорит Владимир Березин.

— Бинарность, дуальность, дискретность, — говорит Коля Алексеев.

— Кажется, подойдет еще одно слово – амбидекстр, — говорит Лика Лоскутова-Шангуа.

А всего спросили – про баню!

Впрочем, бывают и сбои. Из пяти дней – один дождливый. Мы целый день играем в игры. Даже от умных игр отупеваешь. Кажется, больше всех устал Петр Давыдов: на букву «У» он придумывает слово «ускок» и утверждает, что оно словарное. Мы ему прощаем, но когда он на «Л» предлагает слово «лосишка», мы уже не выдерживаем.

Кто-то вспоминает Валдайский форум, где один из участников загадал слово «горький», которое нужно было разгадать, дешифрую пантомиму. Пантомиму расшифровали: он показывал идиота. Но дальше этого никто продвинуться не мог. В конце наш загадчик воскликнул – «Как же вы не сообразили, что это слово — «горький»? Это ж просто: роман «Идиот» — написал Горький!».

Алкоголь. У алкоголя на сплаве авторитет особый.

— Такое небо фантастическое, что не выпить не возможно, — говорит Владимир Березин.

В Вёшенской купили трехлитровую банку самогона – на крапиве и облепихе. Пить невозможно. Но и он постепенно уходит.

Заброшенный хутор. Причаливаем, пока запасаемся дровами, Валера Чокан отправляется на разведку. Вернувшись, говорит, что рядом хутор. Идем на экскурсию – посмотреть настоящий казацкий хутор. Хутор оказывается заброшенным. Огромная конюшня – из дикого камня-песчанника, стены с контрфорсами, на века ставили. Рядом с домом – погреб. Также каменный. В доме никого. Мы щелкнули выключателем – свет загорается. По всему видно — людей здесь давно нет. От старой жизни – постройки, от новой жизни – электричество. Написал «жизни» и задумался – ее-то как раз здесь и нет. Либо состарилась и умерла, либо ушла-уехала. И земля, дом – уже не такая ценность. Шолохова просили привести Мелихова к большевикам. А Мелихов идет в финале – куда?

«Григорий бросил в воду винтовку, наган, потом высыпал патроны и тщательно вытер руки о полу шинели.

Ниже хутора он перешел Дон по синему, изъеденному ростепелью, мартовскому льду, крупно зашагал к дому.»

 

   Андрей Лоскутов

 

   Видеоролик — здесь

 

Репортаж о Тихом Тихом Доне-1 – здесь

Репортаж о Тихом Тихом Доне-2 – здесь

Репортаж о Тихом Тихом Доне-4 – здесь

Репортаж о Тихом Тихом Доне-5 – здесь

 

Оцените статью