Никарагуа, или «Тропический рай». Часть I

Сигарную гостиную посетил Михаил Белят журналист-международник, пресс-секретарь председателя Госдумы Г.Н. Селезнева, долгое время М. Белят работал в Никарагуа и Аргентине.

  Ниже – первая часть транскрипта встречи.

 

  Андрей Лоскутов: Когда я позвонил Михаилу и пригласил на наш никарагуанский вечер, Михаил сказал: только на этом вечере не курите никарагуанские сигары, они не очень хорошего качества. И этим отправим меня в аут: как человек, прекрасно знающий Никарагуа, мог такое сказать про никарагуанские сигары. Вероятно, Михаил, будучи в Никарагуа, курил региональные сигары. Так же, как на Кубе кубинцы курят свои локальные сигары. То есть настоящие никарагуанские сигары Михаил не курил…

  Михаил Белят: Я должен сразу сказать, что в те годы, когда я работал и жил в Никарагуа, такого феномена, как никарагуанская сигара, не было. Во всяком случае, мы его не знали. Сандинистский фронт был, а сигар не было. Мы курили в основном сигареты, но иногда приходилось курить никарагуанский табак домашнего производства, который рос просто в огороде у крестьян.

  Давайте определим темы наши сегодняшнего разговора. С чего начнем?

  Андрей Лоскутов: С маршрута. Мы получили приглашение от Хуана Эрнесто Васкес Арайя, Его превосходительства Чрезвычайного и Полномочного Посола Республики Никарагуа в РФ, посетить Никарагуа с 20 по 29 января 2017 года, поэтому мы бы хотели Вас спросить — как лучше выстроить наш маршрут?

  Михаил Белят: Январь – тот самый сезон, который в Никарагуа называется лето, то есть это сухой сезон. Всего у них два сезона: мокрый – зима, сухой – лето. Вы поедете в лето, не будет дождей, будет сушь, но это и хорошо — будете избавлены от пауков, муравьев, термитов, москитов и всякой прочей прелести. Я понимаю, что вы будете жить в гостинице с кондиционером, но в мои годы это не очень спасало, заползали и туда.

  С чего начинать путешествие. Вы прилетите, естественно, в Манагуа. Манагуа – город, я последний раз там был в 2008 году, который сейчас уже восстановлен, имеет облик города, потому что когда-то, сравнительно недавно, это были руины, развалины, покрытые бурьяном, в котором жили всякие дикие обитатели, а вечером, ближе к ночи, выползали змеюки метра в полтора и грелись на плитке. Часто бывало, что едешь по улицам Манагуа, вернее то что называлось улицами, а под колесами хлюпают эти самые твари. Город был практически полностью разрушен землетрясением 1972 года, оно было не очень сильном, примерно 6,2 балла. Это была трагедия, о которой тогда узнал весь  мир.Никарагуа помогала международная организация «Красный Крест», пришла помощь от ООН, если не ошибаюсь, это были 40 миллионов, которые диктатор Сомоса просто положил в карман, а для города ничего не сделал, поэтому город так и остался с 1972 года лежать в руинах. Там торчало таких два зуба: один – отель Intercontinental – в форме ацтекской пирамиды, а второй – здание театра Рубена Дарио, одного из самых выдающихся мастеров испанского слова.

  Сейчас город восстановился, он одноэтажный, зеленый, меньше всего похож на столицу. Вы, наверное, не найдете там ни одного исторического памятника, достойного внимания, но посмотреть – интересно было бы.

  Андрей Лоскутов: То есть в Манагуа нам особо не задерживаться?

  Михаил Белят: В Манагуа, да. Вам вполне хватит полдня. Вы напитаетесь никарагуанским духом, посмотрите на людей, увидите никарагуанское жилище. Оно очень интересно. Его можно охарактеризовать одним словом – сквозняк. В домах никарагуанцев нет никаких кондиционеров, при том что там жара в сухой сезон достигает 40 градусов, а в сезон дождей – это абсолютная влажность, потому что два океана, плюс еще в четыре часа дня начинается стена ливня, желтая стена воды, которая валится с неба в продолжении ровно двух часов. Город превращается в реки и каналы, но ровно на полчаса, потом все это уходит в землю, высыхает, город становится снова городом, можно жить дальше до следующего ливня. Поэтому никарагуанское жилище делается всегда так, чтобы были всегда сквозняки – дверь напротив двери, окно напротив окна.

  Андрей Лоскутов: Я теперь понимаю, почему в посольстве Никарагуа в Москве всегда двери нараспашку, я думал, они такие гостеприимные. Еще помню, пришел к Хуану Эрнесто в январе, нам приносят кофе и графин воды. В воде плавает лед, а на улице минус 10.

  Михаил Белят: Потому что январь – сухой сезон, 40 градусов, они всегда кладут в воду лед. И двери нараспашку поэтому держат. Есть у них еще такая латиноамериканская привычка: как только начинаются первые сумерки, никарагуанцы ставят кресло-качалку у своего порога, приходят к ним соседи со своей качалкой, садятся, и — длинные разговоры с питьем, без питья, но разговоры и качание обязательны.

  Андрей Лоскутов: Питье – это алкоголь или кофе?

  Михаил Белят: По-разному, кто кофе, кто пиво, суть в этом качании.

  Андрей Лоскутов: А сигара присутствует? Или что-то табачное?

  Михаил Белят: Да, конечно. Но никарагуанцы, сколько я помню, с сигарой появляются реже кубинцев, курят никарагуанцы, вы это увидите, в основном сигареты, потому что сигара, особенно сигара хорошая, того уровня, которого сейчас курите вы, она многим просто не по карману. Если вы попадете в аристократический дом, в Никарагуа еще остались аристократские семье, несмотря на революцию, кстати, революция их и спасла, но об этом отдельно, вот там вы и увидите, что курят сигары хорошие, очевидно, никарагуанские, я не большой специалист. Очень редко можно встретить никарагуанца с трубкой, хотя есть и такие.

  Кстати, в сельской местности, где-то в глубинке, если вы туда попадете, а я бы рекомендовал запланировать такое путешествие, куда-нибудь в район Эстели…

  Андрей Лоскутов: В Эстели мы как раз и хотим, там табаки.

  Михаил Белят: Ну да. Там выращивается кофе, на тех же склонах, очевидно, выращивается табак. Это такая глубинка, она недалеко. В  Никарагуа что хорошо – там все близко. Те расстояния, которые нам здесь кажутся смешными, там считаются достаточно приличными, поехать куда-то за 200 км от Манагуа – это серьезно.

  Андрей Лоскутов: Как нам логистику выстроить? Мы приедем в Манагуа, но хотим посмотреть еще и Гранаду, карибское побережье, Эстели. Куда двигать в первую очередь?

  Михаил Белят: Гранада – это очень близко, примерно 40 км от Манагуа, это великое озеро Никарагуа. Самое интересное в Гранаде – не сам город, он очень маленький колониальный, таких городков вы могли видеть полно – в Испании, Мексике, Аргентине: белые дома, черепичные крыши, узкие улочки. Зато у Гранады есть архипелаг, состоящий из маленьких островков, их там великое множество, около ста. Этот архипелаг интересен, там кроме того, что есть рыбные ресторанчики, где вас накормят очень вкусно, еще есть, была раньше, думаю, осталась и сейчас, художественная школа, где учились художники и где вы можете купить картину. Я привез из Никарагуа штук 20 примитивистских картин. Они очень интересные. Даже в этом своем необычном жанре.

  Андрей Лоскутов: На что это похоже, на Пиросмани?

  Михаил Белят: Можно сказать и так. Примитивизм – типа Пиросмани, но он более яркий, более броский. Примитивизм вообще – видение мира человека, не обладающего таким академическим знанием, человека, который никогда не учился рисовать.

  Андрей Лоскутов: И сами никарагуанцы – они такие, недалеко ушедшие от естества, от природы, да?

  Михаил Белят: Нет. Они не дикари совсем. Вполне нормальные центральноамериканские крестьяне, если мы говорим о крестьянах, это вполне нормальные городские жители. Есть такое понятие в Латинской Америке – Cuadros, «квадратный»: ограниченный, узкого кругозора человек. Многие из них квадратные просто потому, что жизнь в Никарагуа всегда была сложной, история страны кровавая, тяжелая, и никарагуанцы редко интересовались основным миром. То, что они знают – Коста-Рика, Гондурас, Эквадор, а Мексика для них – это уже что-то далёкое.

  Андрей Лоскутов: Нам советуют начать путешествие с Коста-Рики: приземлиться в Сан-Хосе, оттуда проехать через всю Коста-Рику до Манагуа…

  Михаил Белят: Достойный совет. Коста-Рика – центральноамериканская Швейцария. Сан-Хосе – хорошо сохранившийся приятный городок. И путешествие из Сан-Хосе в Манагуа – достаточно интересное. Вы, как раз проедете, мимо великого озера, можете заехать по пути в Гранаду, а потом уже – в северную часть.

  Что касается курортов, конечно, там самое лучшее побережье, там Тихий океан. Если вы поедете в Сан Хуан Дель Сур – это замечательный город. Мне приходилось в нем бывать еще тогда, когда он никаким курортом не был, это был просто маленький, на 10 000 обитателей, рыбацкий городок, в бухте которого вечером собирался рыбацкий флот. Мы туда как-то приехали с нашими документалистами, они снимали фильм о сандинистской революции, приехали уже к вечеру, естественно тут же полезли купаться. Вдруг услышали страшные крики. Оказывается, рыбаки, в этой бухте выбрасывают в воду рыбьи потроха, что привлекает большое количество акул, и купаться там не стоит.

  Когда будете разговаривать с организаторами вашего путешествия, обязательно настаивайте, вам нужно посмотреть вулканические озера. В Никарагуа их достаточно много. Это удивительный такой феномен – озера в кратерах потухших вулканов, там абсолютно чистая вода бирюзового цвета. Огромная чаша во весь периметр кратера, глубина там какая-то нереальная – 50-60-100 метров. Как правило, склоны, поросшие лесом. Надеюсь, у вас это получится, потому что это действительно уникальная вещь. Когда заходишь в эту воду, плаваешь в ней, минут через 10-15 начинается расслабление, начинает клонить в сон, вода- антистресс.

  Андрей Лоскутов: Получается — Сан-Хуан, потом Гранада, потом Манагуа, потом Эстели. Так?

  Михаил Белят: Если вы едете из Сан-Хосе, вы проезжаете через Сан Хуан Дель Сур, через Гранаду, потом попадаете в Манагуа. Кстати, рядом с Манагуа есть город – Масаи, очень интересный городок, в котором начиналась революция, он считается самым никарагуанским из всех никарагуанских городов. Можно сказать, что это никарагуанская Рязань.Там имеет смысл зайти на рынок. Купить сувениры из Каобы – это сорт драгоценного красного дерева.

  Андрей Лоскутов: Михаил, а какую они цену называют на рынке? Настоящую или в два раза больше?

  Михаил Белят: Когда они видят европейца, они, конечно же, начинают завышать цену в два или в три раза.

  Андрей Лоскутов: Почему из России нет прямых авиарейсов? На Кубу есть, в Доминикану есть, почему мы не можем напрямую полететь в Манагуа?

  Михаил Белят: Был раньше, раз в неделю. Когда мы оттуда ушли в 1991 году, а ушли мы, хлопнув дверью, этот хлопок отсек очень много вещей, в том числе и воздушное сообщение со многими странами, не только с Никарагуа.

  Андрей Лоскутов: Почему наш бизнес не идет в Никарагуа, что его останавливает?

  Михаил Белят: Это вопрос вопросов. Наш бизнес не идет не только в Никарагуа, но и вообще во всю Латинскую Америку. Надо быть, наверное, таким тверским купцом Афанасием Никитиным, чтобы поехать в Латинскую Америку. Вот вы поедете и присмотритесь к этой стране…

 

   Окончание в среду 21 сентября