«…отец почти целый день просовещался в Ново-Огареве с пресс-секретарем Белого дома Пьером Сэлинджером, другом президента Кеннеди и братом знаменитого американского писателя. Во время переговоров Сэлинджер непрерывно дымил сигарами, чем немало раздражал не переносившего табачный дым отца. Своих «куряк», он бы отправил отравлять воздух на балкон, но тут, соблюдая этикет, терпел.
Пришла пора прощаться, и отец вышел проводить гостя к машине.
— Одну минуту, — спохватившись, пробормотал он и, развернувшись, взбежав по ступенькам крыльца, скрылся в доме. Через пару минут отец возвратился, держа в руках узкую полированную деревянную коробку.
— Господин Сэлинджер, — хитро улыбнулся отец, — вы за день совершенно задымили меня своими сигарами.
Сэлинджер попытался оправдаться, но отец жестом остановил его.
— Вы — любитель сигар, и я слышал, что и господин Кеннеди ценит хорошие сигары. Я не курю, однако, сигары дарят и мне. Недавно мой друг Фидель Кастро прислал целую коробку. Вот я и подумал передарить их вам. У меня они пылятся без применения, а вы с президентом получите удовольствие.
Отец открыл крышку ящика. В нем аккуратными рядами лежали первоклассные кубинские сигары. На внутренней стороне крышки большие буквы выписывали по-испански: «Cuba libere».
У Сэлинджера загорелись глаза, из-за блокады острова уже больше года он не видел кубинских сигар. На надпись на крышке он не обратил внимания, подарок чисто личный.
Машина быстро домчала Сэлинджера до Внукова. В тот же день он приземлился в Вашингтоне. На аэродроме его ожидали, чтобы незамедлительно доставить в Белый дом. Через час Сэлинджер уже открывал дверь Овального кабинета.
Кеннеди попросил его подробно рассказать не только о содержании бесед с Хрущевым, но и о том, где встречались, как выглядел собеседник, улыбался ли или был настроен мрачно. Закончив доклад, Сэлинджер жестом фокусника достал из огромного портфеля коробку с сигарами и протянул ее Кеннеди со словами: «А вот, господин президент, нам с вами королевский подарок от Хрущева».
Кеннеди взял коробку, открыл плотно пригнанную деревянную крышку и побледнел. Затем оторопело перевел взгляд с надписи на внутренней стороне крышки на своего пресс-секретаря.
— Как вы пронесли это через таможню? — с ударением на «это» произнес Кеннеди.
— Вы шутите, господин президент, — улыбнулся тучный Сэлинджер. Я ваш пресс-секретарь. Какая таможня?
«Как он не понимает, — пронеслось в голове Кеннеди, — стоит прессе пронюхать об этих сигарах, и разразится грандиозный скандал. Мало того что президент США курит контрабандные сигары, полученные от премьера советского правительства, так еще эта надпись! Как он не понимает!..»
— Садитесь в машину, возвращайтесь в аэропорт, пройдите таможенный досмотр, как полагается по закону, — потребовал президент.
Двусмысленность ситуации Сэлинджер понимал не хуже президента, но сигары… Таких он не курил со времен Батисты. Кастро знал, что подарить Хрущеву. Выкурить их, и дело с концом.
— Господин пре… — начал было Сэлинджер, но взглянув на ставшего вдруг неприступным Кеннеди, осекся.
Сэлинджер вернулся в аэропорт, предъявил сигары таможеннику. Тот с любопытством заглянул в ящик и начал деловито оформлять конфискацию».
