Сигарный портал продолжает публиковать отчет прошедшего автопробега, организованного Федерацией независимых профсоюзов России и посвященный трем датам: 70-летию Победы, 110-летию легальной профсоюзной деятельности в России и 25-летию самой организации. Дневник путешествия ведет корреспондент центральной профсоюзной газеты «Солидарность» Александр Цветков. Первый отчет – здесь, второй здесь, а это уже третий.
Волгоград – город военной славы и отвратительных дорог.
Командор пробега Евгений Макаров говорит: «Мистики нам не надо, мы материалисты». Однако еще на подъездах к городу-герою одновременно выходят из строя два «немца» из автоколонны – «Мерседес» полицейского сопровождения и полноприводный «фольксваген». Вот и думай теперь…
Впервые за четыре тысячи километров пути (считая все крюки и отклонения от магистрального направления, как то Севастополь и Сочи), экипажи целый день остаются на одном месте. Правда, «день отдыха» условен: водителям надо заняться обслуживанием и осмотром техники, руководству – встретиться с профактивом, прессой и ветеранами, а автору этих строк – сдать статью в очередной номер газеты.
Участвующий в автопробеге председатель ФНПР Михаил Шмаков после митинга в Волгограде улетел в Москву (впрочем, на время), а колонна, отдохнув, продолжает свое движение по Поволжью в сторону Урала.
За Волгоградом кончаются места, где в войну шли бои. Саратов, Самара и Уфа были уже тылом – тут располагались госпитали, детские дома для вывезенных из зоны боевых действий детей, эвакуированные производства; в Самаре еще во время немецкого наступления на Москву планировалось расположить «запасную столицу» СССР. Бункер Сталина, спрятанный на несколько десятков метров вглубь земной толщи, до сих пор остается одной из необычных – и, увы, не самых известных достопримечательностей города. Но у нас, связанных графиком, времени на культурную программу не запланировано.
…За камень…
Заметки о нашем агитпробеге читают – это приятно: на остановках начинаю получать вопросы о судьбе «Хантера». Основательно отремонтированный ветеран прошлого автопробега чувствует себя вроде бы неплохо и резво бежит на восток, задорно пыхтя трубой и урча отъевшимся на восьмидесятом бензине мотором. «Восьмидесятый», правда, по нашим временам редок, и поиск заправки для «Хантера» и «Победы», которая также не переваривает высокооктанового топлива, всякий раз превращается в увлекательную, но непростую задачу.
За границей Башкортостана и Челябинской области начинается настоящий Урал, «каменный пояс», как говорили предки: старые, поросшие лесом с редкими проплешинами невысокие горы и раскинувшиеся меж них поселки и города с торчащими вверх заводскими трубами. Сим, Сатка, Златоуст…
В девяностые годы рабочие Златоустовского металлургического завода от отчаяния перекрывали федеральную трассу, соединяющую Южную Сибирь с европейской частью России. И сейчас город, о приближении к которому лучше указателей возвещают появляющиеся у дороги лотки со знаменитыми ножами местного производства, остается зоной социального напряжения.
Горы понемногу кончаются. Мы в Азии. Впереди Челябинск.
Не случись войны, Южный Урал и Южная Сибирь были бы иными – именно эвакуация производств из европейской части СССР на восток, которая, кстати, проводилась под руководством главы ВЦСПС Николая Шверника, превратила многие здешние города в промышленные центры первой величины.
Еще в начале XX века Челябинск был уездным городом Оренбургской губернии, жившим в основном ярмарочной торговлей. Правда, перед революцией Челябинск вступил в полосу бурного роста, но сделала его индустриальным монстром именно эвакуация заводов: сюда было перевезено около 200 производств. За четыре военных года количество жителей Челябинска выросло в два раза. Именно тогда его неофициально окрестили «танкоградом»: многие из знаменитых Т-34, пропахавших гусеницами пол-Европы до Берлина, были собраны именно здесь, на Челябинском тракторном заводе, куда были вывезены станки и специалисты ленинградского Кировского и Харьковского моторостроительного заводов.
Нам же, увы, о Челябинском тракторном заводе (сейчас – ООО «ЧТЗ-Уралтрак», находящееся в ведении корпорации «Уралвагонзавод») приходилось писать по другим поводам: на предприятии – серьезные долги по зарплатам. За девять дней до нашего приезда, 12 марта, работники завода даже хотели выйти на пикет, чтобы требовать своих денег. Впрочем, руководство предприятия пошло навстречу недовольным работникам, и пикет было решено отменить.
…И на Восток
После Челябинска начинается Зауралье и Западная Сибирь – целинная равнина, царство бескрайних полей, пожухлых с осени пустошей и бесконечных березняков. И расстояния здесь совсем другие – если раньше за день делали четыреста-шестьсот километров, то теперь все восемьсот – девятьсот.
Курганская область, следующая на пути колонны, молода: ее «сшили» из территорий Челябинской и Тюменской областей в 1943 году в целях лучшего управления снабжением фронта местной продукцией. По контрасту с индустриальной Челябинской областью это регион аграрный, а сам Курган и видом, и духом напоминает не уральские промышленные гиганты, а областные центры среднерусского Нечерноземья; здесь на митинге – второй раз после Грозного – командору Макарову доводится вручать профсоюзные билеты «молодому профпополнению».
По дороге на Омск начинает мести мокрый снег: видно, это дыхание Оймякона и Магадана, к которым постепенно приближается колонна.
Между тем сюрпризы продолжаются. Поселок со странным названием Бердюжье на юге Тюменской области даже не входил в план пробега, но, как выяснилось по пути, здесь тоже ждут с митингом, и приходится сделать незапланированную остановку.
Что в Бердюжье готовится что-то необычное, стало понятно, когда на подъездах к поселку на нас едва не спикировал парапланерист, а затем колонну встретил приветственный пикет местных десантников и пограничников.
Удивительно, но оказалось, что не только по числу участников, но и по размаху митинга Бердюжье затмило иные миллионники, оказавшиеся у нас на пути: толпы людей, оружейный салют, выпущенные в небо голуби. И – ощущение реального праздника: наш автопробег, похоже, стал для поселка настоящим событием.
Еще одна деталь – люди вышли на митинг с портретами своих, местных, фронтовиков, дедов и прадедов. Такая, казалось бы, очевидная вещь – только вот на всем маршруте от самой Тулы я подобное увидел впервые: нам почему-то привычнее поминать неизвестных солдат.
Однако график маршрута из-за непредвиденной остановки вновь под угрозой. К тому же внезапный снег, который-таки лег на дороги, сильно затрудняет движение. А до Омска, где запланирован ночлег, еще не одна сотня километров…
Продолжение следует…
Александр Цветков,
корреспондент газеты «Солидарность»
